Несмотря на грандиозную победу при Даре, война между Византией и Персией не этом не закончилась. Кавад I не желал уступать римлянам. Он собрал новую армию и пошёл в Сирию. Велизарий, понимая, что численный перевес на стороне его врагов, искусно маневрировал, уворачиваясь от боя и уничтожая отдельные части персидского войска из засад. Персы были изгнаны, однако уже в следующем году их армия вновь пересекла реку Евфрат и вошла в провинцию Каммагены. Узнав в об этом, Велизарий двинулся им навстречу.

Обе стороны старались избегать открытого боя, и Велизарий, придерживаясь старой тактики, неотступно преследовал врагов вдоль Евфрата, стараясь вынудить их отступить. Но так не могло продолжаться вечно, и воины требовали генерального сражения. Полководец обратился к своим войскам с речью, призывая их благоразумию, но это эффекта не возымело, и тогда Велизарию пришлось вступить в битву.

Военачальник разделил свою армию на два фланга. На левом стояла византийская пехота, на правом — арабы. В центре находилась тяжёлая кавалерия и катапульты. Персидские войска были размещены более равномерно. Их кавалерия встала позади пехотных рядов. Сражение началось утром 19 апреля 531 года и продлилось до позднего вечера. Большую часть дня противники осыпали друг друга стрелами и бросали в атаку небольшие отряды кавалерии. Однако, когда солнце начало скрываться за горизонт, персы неожиданно перешли в наступление, оттесняя фланги византийцев по всему фронту. В этот момент арабы-гассаниды переходят на сторону сасанидов, давая им возможность атаковать византийцев с тыла.

Над византийской армией нависла угроза полного уничтожения. Однако энергичные действия Велизария помогли войску перегруппироваться и организованно отступить к реке, куда из города Калинника уже были присланы перевозочные суда. Сев на корабли, римляне отбыли в Калинник. В этом бою византийцы понесли тяжёлые потери, но, как сообщает секретарь Велизария, Прокопий Кесарийский, «на поле боя персы нашли трупов своих товарищей не меньше, чем римлян».

После этой битвы война с Персией завершилась. Византии пришлось уступить армянскую провинцию Ивирия, но это было больше снисхождение, чем уступка. Персия страдала от тяжёлого экономического кризиса, а после смерти Кавада начались и внутренние проблемы. Новый персидский царь Хосров I в 532 году подписал с Юстинианом соглашение о «вечном мире».

Хосров I Ануширван. Рельефное изображение. Здание Тегеранского суда, 1940 год

После заключения перемирия Велизарий вернулся в Константинополь. Столица в это время напоминала пороховую бочку, которая вот-вот должна была взорваться. Кардинальные реформы Юстиниана, которые коснулись абсолютно всех слоёв общества (включая довольно жёсткие меры по борьбе с язычеством), вызвали волну возмущений. Итогом стало кровавое восстание, вспыхнувшее на ипподроме в Константинополе и получившее название «Ника» — в честь девиза восставших: «Побеждай».

Император уже был готов сесть на корабль и бежать из захваченного мятежниками города, когда Феодора, супруга императора, воззвала к его гордыне и мужеству: «Каждый, кто был рождён на свет, рано или поздно умрёт; но как император может позволить себе стать беглецом?»

Эти слова отрезвили Юстиниана, и он тут же призвал к себе немногих оставшихся верными ему полководцев. Один из них, евнух по имени Нарсес, подкупил сенаторов, и те собрали толпы бунтовщиков на ипподроме якобы для коронации нового императора Ипатия. В этот момент к ипподрому уже стягивались правительственные войска, которыми командовали Велизарий и Мунд. Когда все мятежники собрались в одном месте, сенаторы, вместо коронации, начали скандировать имя Юстиниана. Бунтовщики не успели опомниться, как началась резня. Сбежать было невозможно — все выходы с ипподрома были перекрыты солдатами Велизария, а немногих счастливцев, что смогли выбраться наружу, добивали люди Нарсеса.

Всего на ипподроме было казнено, по оценкам Прокопия Кесарийского, около 35 000 человек. Всех бунтовщиков окрестили предателями, но они были гражданами империи, и с этим кровавым пятном Велизарию пришлось прожить всю оставшуюся жизнь…

Не успели ещё смыть кровь с трибун ипподрома и восстановить сожжённые здания в столице, как Юстиниан уже задумал новую войну на Западе. Приближённые императора отнеслись к этой идее скептически. Да, Византия располагала хорошо оснащённой армией и имела достаточно средств, чтобы оплатить эту экспедицию. Но страна только завершила войну на Востоке и ещё не до конца оправилась после величайшего народного восстания.

Однако Юстиниан уже давно мечтал о воссоздании единой Римской империи и собирался воплотить эту мечу в жизнь — во что бы то ни стало! Велизарий с радостью согласился возглавить поход. Это был отличный шанс восстановить репутацию, запятнанную убийством своих сограждан.

«Велизарий». Франсуа-Андре Венсан, 1776 год

В качестве первой цели кампании был выбран африканский Карфаген, на землях которого обосновались вандалы. Вандалы — древнегерманский союз племён, получившие известность во время Великого переселения народов. Теснимые гуннами, вандалы вместе с готами стали массово перемещаться на юг, пересекая границы Западной и Восточной Римской империй. Массовое переселение варваров не могло не обеспокоить римлян, которые попытались остановить их силой оружия. Однако имеющихся сил было явно недостаточно, чтобы остановить тысячи варварских племён.

Пользуясь тем, что римские легионы заняты войной с готами, вандалы вторглись и разорили Галлию, а затем обратили в пепел Испанию. В 429 году вандалы во главе с королем Гейзерихом (лат. Geisericus, 389–477 гг.) пересекли Гибралтар и захватили несколько африканских провинций Римской империи. Императору пришлось признать за вандалами эти территории в обмен на дань. Однако вскоре Гейзерих захватил Карфаген, Сицилию и множество островов в Средиземном море, а затем двинулся на Рим, который захватил и разграбил. Именно благодаря этому событию в XIX веке возник термин «вандализм».

Вскоре Византия попыталась покончить с вандалами, однако те уничтожили огромный имперский флот и надолго обезопасили себя от вторжения римлян. Однако время шло, и вандалы теряли свой боевой дух, превращаясь, по словам Прокопия, в «изнеженных варваров».

Римское население Карфагена всячески притеснялось, им был закрыт путь во власть, они подвергались гонениям за свои религиозные взгляды, многих насильно обращали в арианство (вандалы были арианами, римляне — халкидонитами). Интеллигенция давно мечтала о возвращении римских порядков, да и сами вандалы не предпринимали ничего, чтобы выглядеть достойными правителями завоёванных территорий. Даже постоянные набеги берберов на вандальские земли оставались без ответа, и население не чувствовало никакой защиты.